Трансформеры еврейского шансона

* * *
1. Часть 1-я. Фрейлехс, или Танец пред Господом.
В разделе еврейского вероучения (Симхат-Тора) существует обычай: танцевать с закрытыми, зачехлёнными свитками Торы.
Любой ребе (равви, учитель) подскажет Вам, что танцы с закрытой Торой выражают глубинную, сущностную связь еврея с тайнами божества.
Неважно, если кто-то не осознает глубины этой связи.
Даже если еврей не чувствует связи с Торой, она в нём присутствует.
И радуется он, ведь в Торе – вся его жизнь.

Хава Нагила! Веселись и танцуй, юноша, во все дни твои, пока ты молод.
Душой, разумеется, ибо над телом слишком многое властно.
Первая еврейская массовая пляска произошла у подножия горы Синай, вскоре после дарования Торы. Правда, при не слишком благочестивых обстоятельствах.
Устав ждать Моисея, отправившегося на аудиенцию к Всевышнему, евреи сделали идола — золотого тельца, и давай праздновать!
Само собой, языческий шабаш кончился суматохой и наказанием.
Но есть и другие примеры.

Так, во время переноса скинии в Иерусалим Давид, презрев свое царское достоинство, «скакал и плясал пред Господом». И это ему зачлось.
Он стал одним из величайших царей в истории человечества.
Во времена Второго Храма песни и пляски сопровождали праздник возлияния воды на жертвенник — Симхат бейт га-шоэва.
В этот день благочестивые и знаменитые люди плясали перед народом с горящими факелами в руках, распевая песни и ликуя.

Для нас здесь важно слово «танцевать».
Припомните тягучие песнопения Бортнянского, католические распевы и пр. – слушать порой приятно, но танцевать не хочется. Сурово и мрачно.
А протестанты решили иначе… автор данной заметки когда-то и сам веселился-пританцовывал на собраниях евангелистской церкви, искренне радуясь Богу.
Вы тоже могли это видеть (к примеру, в комедии «Действуй, сестричка!»» с неподражаемой Вупи Голдберг или в потрясающем рок-водевиле «Братья Блюз»).

Итак, танцуем!
Музыка становится частью важнейшего ритуала – общения с Богом.
Отсюда, рискну заметить, последовало её вхождение в частную, светскую жизнь.
Напомню, языческие обряды дохристианских (до-иудейских) времён не обходились без танцев, но смысл там вкладывался другой – участники танца просили часть Божьей силы для одоления врагов, удачной охоты и пр.
Между тем, Бог неизменно радостен, у него отличное чувство юмора (автор мог бы пояснить на личных примерах, но с темы старается не сбиваться).
.
Фрейлехс – ремесленная основа светского танца.
О его генезисе, о явном свободомыслии в движениях порассуждаем в другой раз, сейчас важнее вот что: яркая, вовлекающая мелодия не оставляет равнодушным ни танцоров, ни зрителей.
И что мы имеем с гуся? Правильно, Йося: зрелище!
А это и есть настоящий праздник – при всей его полноте.
И этот праздник, едва родившись, умчался в повседневную жизнь.

Часть 2-я. Нашествие трансформеров, или Эволюция жанра.
«Русский шансон» – подросший еврейский блатняк, утверждают иудеи-деятели культуры. Блат – жаргонное слово еврейского происхождения, означающее знакомство или связи, используемые в личных целях и ущемляющие интересы третьих лиц. В Одессе начала ХХ в. это понятие перешло в жаргон еврейского уголовного мира.

Отсюда – «блатной жаргон», «блатная музыка».
Не забудем один нюанс: во все времена бандиты и воры – один из наиболее платежеспособных слоёв населения. А значит, кабаки тут споют и спляшут всё, что угодно – любой каприз за Ваши деньги! Мечты о красивой жизни разносили эти песни повсюду, превращая в городские романсы или разудалые застольные композиции: прости-прощай, Одесса-мама…

Итак, традиционные мелодии российского «блатняка» были заимствованы из ресторанных песен и куплетов, сочиненных и исполнявшихся еврейскими артистами (Одесса, начало ХХ в.).
В музыкальном отношении эти работы испытали сильное влияние еврейской национальной музыки – клезмера, прослеживаемое в жанре до сих пор.
Сам стиль фрейлехс, как и большинство современного клезмерского репертуара, — бессарабского или молдавского происхождения.

Сильнейший пинок в развитии жанра был дан, напомним, певцу Утёсову лично товарищем Сталиным… вождь очень любил послушать с бокалом юного «Цинандали» в руке старинную еврейскую балладу «С одесского кичмана сбежали два уркана»: товарищ, товарищ, болять мои раны…
Кто песню помнит, тот согласится: текст только с виду ироничен, изломан. В реальности песня проникнута ненавистью к «новому буржуа», пролезшему к власти чинуше.
И думается, Сталин оценил именно это.
Его похвалу услышали, из кабаков на эстраду хлынула волна «музыкальных трансформеров». «Цыплёнок жареный» остался в забытом прошлом. Рулили новые звуки – «Бублички», «Купите папиросы», «Шар голубой», «Я милого узнаю по походке»… Им сроку-то было – до скончания нэпа.

Но память песенная жила и дальше – под спудом коллективизации, индустриализации, немыслимо суровой войны. Городской романс вновь пополнялся выразительными еврейскими мелодиями, снабженными простонародными текстами.
Но уже – гораздо более изощрёнными.
Кинематограф, едва зарождаясь, не мог пройти мимо этой популярности (вспомните «Юность Максима»). И вот она, новая ступень эволюции – еврейский фольклор влился составной частью в русский шансон.

В начале 90-х годов никто не называл блатную песню «шансоном», этот термин использовался лишь в отношении французской музыки.
Повторю особо, блатная песня – не есть шансон, однако попытки выдать одно за другое неистребимы. Чему удивляться? Сейчас времена чудес… вот популярный номер Шуфутинского «А наш притончик варит самогончик» в исполнении… кого бы Вы думали? Детского ансамбля «Непоседы»:
www.youtube.com/watch?time_continue=26&v=edmmOfWIsE0
Если это великий стёб, не понимаю его природу. Над детьми?
.
Из интервью:
– Русские в Израиле очень удивляются, услышав в синагоге кантора, который славит Господа на мотив «Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат». Простите, но ведь автор песни – Соловьев-Седой. Что вы можете сказать по этому поводу?
– Ничего. Только то, что эта мелодия – популярный канторский распев, начиная с XIX века.
А вот откровения В.Шаинского: вся моя музыка – перепевы еврейского кадиша! Ну да, ну да… однако же, мелодия – не банное полотенце, с верёвки её не сдёрнешь.
Дабы грамотно присвоить и раскрутить предметы фольклора, нужно, чтобы они:
а/ не имели фактического (по крайности, живого!) хозяина,
б/ стоили того, чтобы их спереть. И вот ещё пункт:
с/ к мелодии придётся добавить пару хороших слов.
И тут мы вернёмся к фрейлехсу.
Как превратился он в популярный «Семь-сорок»?
.
В семь-сорок он подъедет,
В семь-сорок он подъедет,
Наш старый, наш славный,
Наш агицын* паровоз,
Ведет с собой вагоны,
Ведет с собой вагоны
Набитые людями,
Будто сеном воз.

Он выйдет из вагона
И двинет вдоль перрона,
На голове его роскошный котелок,
В больших глазах зеленых на Восток
Горит одесский огонек.

*Словосочетание «агицын паровоз» – непереводимая игра слов еврейского выражения, означающего стремление к счастью.

Граммофонная пластинка с записью известнейшей еврейской мелодии под названием «Семь сорок» была выпущена в 1903 году одной из российских граммофонных фирм. Пластинка вышла с подзаголовком «фрейлехс» (жанровое обозначение танца, ср.: «гопак», молдовеняска, «барыня»); на другой стороне, отнюдь не случайно, была записана инструментальная композиция на молдавскую тему.
Мелодия «Семь-сорок» часто исполнялась в ресторанах без пения.
Так продолжалось до 1974 года, когда поэт и композитор Рудольф Соловьёв (Фукс) написал для этой мелодии текст, основой для которого послужила суть газетной статьи о том, как австрийский журналист Теодор (Фёдор) Герцль, руководитель сионистского конгресса, в начале XX века должен был приехать в Одессу с целью поиска месторасположения будущего еврейского государства, однако приезд его не состоялся. А песня осталась!

Рудольф Соловьёв вручил написанный текст Аркадию Северному (Звездину).
После его исполнения этой песни и её записи в сопровождении ансамбля «Четыре брата и лопата» песня ушла в широкие массы, обрела популярность и стала считаться «народной». Кроме «7:40», на ту же тему Рудольфом Соловьёвым написаны песни «Без двадцати восемь», «Тётя Хая», «Эх, Одесса, Ростов-папа шлёт привет», «В Одессе я родился, в Одессе и помру», «Сингарелла» и ещё более десятка текстов, ставших впоследствии значимой частью репертуара Аркадия Северного.

Часть 3-я. Израильский соул, или Музыка слов.
Но дни кабацких «фрейлехсов» давно уже отцвели, как хризантемы в саду.
Для такой маленькой, сложно устроенной и весьма противоречивой страны, как еврейское государство, мишура гей-парадов и еврозрелищ – весь этот китч, блестки, конфетти и страусиные перья, торчащие отовсюду – совершеннейший неформат. Нездешнее оно, неестественное – строго, имхо…

Сегодняшний арт-шансон государства Израиль – это несравненный еврейский соул. Поищите, послушайте сами:
— Шломо Арци и Арика Айнштейна, Йоси Баная и Иегуды Поликера, Шалома Ханоха и Меира Ариэля… это работы, которые нельзя удачно прокукарекать, проскакать в р-н-би и на умца-умца, сведя их в самой изощренной диджейской технике.

Это песни, где есть слова.
И в этих словах – глубина и мудрость, глубокая и горькая, как вкус воды из Мёртвого моря. Знакомьтесь, вот клип на песню Шломо Арци "Возвращаемся домой", которую автор композиции исполняет вместе с Ариком Айнштейном – замечательный образец этого жанра:
www.youtube.com/watch?v=_8HaVV549tg

Он начинается с короткого спича радиодиджея:
– Доброго утра всем, кто дома, кто в машине, кто направляется к морю. Судя по данным с мест, несмотря на иранскую угрозу и цены на творог, сердце еще бьется. Мы всё еще живы. Так что доброго вам утра.
И вам, друзья и коллеги, доброго весеннего вечера.
Трансформеры и трансформации схлынут, как прочие суррогаты, но смысл бытия непременно останется:
В момент, с которого все начинается, скажи мне,
твое сердце плачет от боли или от радости?
Помнишь ли ты те интимные мгновения,
когда ты открываешь свое сердце?
В момент, которым все продолжается, бывает сложно.
Я всегда верил только в лучшее.
И, когда возникал миг счастья,
Я всегда старался сохранить его как можно дольше.
Мы на тропе жизни, мы возвращаемся домой,
мы оба мечемся между любовью и побегом…
В долгих поездках я пел ей.
-Но о том ли, что было с тобой на самом деле?

Мы на тропе жизни, во тьме,
Заметь, все лучшее приходит посреди безмолвия.
И, когда улица начинает просыпаться утром,
Шум перекрывает молчание...

(русский текст – Виталий Мамай).

Традиционно, спасибо, что Вы это прочли.